Она моя. Я армия завоевателей, насильник, я ее повелитель, я смерть.
Чарльз Буковски «Женщины»
tag = Чарльз Буковски
1056-я чайная ложка
Девочки вышли на веранду и принялись есть свои ломтики хлеба, испачканные арахисовым маслом.
Чарльз Буковски «Хлеб с ветчиной»
1041-я чайная ложка
...зазвонил телефон. Междугородная. Звонил мой агент и переводчик из Германии Карл Фосснер. Карл говорил на особом языке, на котором, как ему казалось, объясняются американские хипы:
— Ей, ёбарь хренов, как дрочится?
— Нормально, Карл, а ты как, не даешь заржаветь своей отвертке?
— Ага, уже с потолка сперма капает.
— Молодец.
— Спасибо, сынок. У тебя учусь. Кстати, сынок, у меня хорошие новости. Сказать какие?
— Сыпь, сынок!
Чарльз Буковски «Голливуд»
1038-я чайная ложка
Когда я вижу человека с чистой квартирой, я знаю: с ним что-то не в порядке. А если там слишком чисто, то он пидор.
Чарльз Буковски «Женщины»
1022-я чайная ложка
Игорь приехал на машине, с собой у него был галлон рома. Мы забрались на заднее сиденье. Игорь рванул, и мы пустили бутыль по кругу. Русский вел машину, как танк, прямо на красный свет. Люди сигналили и давили на тормоза, а потомок белогвардейца наводил на них черный пистолет — муляж.
Чарльз Буковски «Хлеб с ветчиной»
1013-я чайная ложка
Продавец был парень ничего, пытался стать писателем. Его звали Рэнди Эванс, но он слишком глубоко влез в Кафку, чтобы добиться хоть какой-то литературной ясности.
Чарльз Буковски «Женщины»
1004-я чайная ложка
У меня был понос.
Я подумал: «Ну ладно. Всё не так плохо. Я жив, сижу дома в сортире, и никто меня не беспокоит».
Я поднялся с толчка, вытер задницу. Заглянул в унитаз. Ничего себе, сколько говна. И как оно мощно воняет. Меня стошнило, и я смыл всё сразу. Потом мельком взглянул на себя в зеркало. Я был белым как мел. Меня пробил озноб, а потом мне стало жарко. Шея и уши горели. Лицо покраснело. У меня закружилась голова, опять замутило. Я закрыл глаза и схватился руками за края раковины. Всё прошло.
Я вернулся в спальню, сел на кровать, скрутил сигарету. Я плохо вытер задницу.
Чарльз Буковски «Фактотум»
девятьсот восемьдесят девятая чайная ложка
...мне было страшно от жизни — от всего того, что приходится делать каждому только за тем, чтобы у него было что есть, где спать и во что одеваться. Поэтому я валялся в постели и пил. Когда ты пьян, мир по-прежнему где-то рядом, но он хотя бы не держит тебя за горло.
Чарльз Буковски «Фактотум»