в час по ч
надпись аптекаря на бутылочках с микстурами, регламентирующая прием лекарства
В сущности, чтобы ощутить массу как психологическую реальность, не требуется людских скопищ. По одному-единственному человеку можно определить, масса это или нет. Масса — всякий и каждый, кто ни в добре, ни в зле не мерит себя особой мерой, а ощущает таким же, «как и все», и не только не удручен, но доволен собственной неотличимостью.
Хосе Ортега-и-Гассет «Восстание масс»
...ответьте мне на интеллигибельный вопрос: выпивать будем?
Владимир Сорокин «Теллурия»
Федор вдруг остановился и замер; он повернул свою бычью голову прямо к женщине и громко сказал: «Занятно, занятно!».
— Что занятно?! — воскликнула Барская.
— Не трупом интересуюсь, а жизнью трупа. Вот так,— ответил Федор и, сев против Анны, похлопал ее по ляжке.
Другой же рукой незаметно пощупал нож — большой, которым режут свиней.
— Ого! — воскликнула Анна. Слова Федора и его жест взбудоражили ее. Она вскочила.— А знаете ли вы?! — оборвала она его, что труп — это кал потустороннего.
Юрий Мамлеев «Шатуны»
У власти — представители масс. Они настолько всесильны, что свели на нет саму возможность оппозиции. Это бесспорные хозяева страны, и нелегко найти в истории пример подобного всевластия. И тем не менее государство, правительство живут сегодняшним днем. Они не распахнуты будущему, не представляют его ясно и открыто, не кладут начало чему-то новому, уже различимому в перспективе. Словом, они живут без жизненной программы. Не знают, куда идут, потому что не идут никуда, не выбирая и не прокладывая дорог. Когда такое правительство ищет самооправданий, то не поминает всуе день завтрашний, а, напротив, упирает на сегодняшний и говорит с завидной прямотой: «Мы — чрезвычайная власть, рожденная чрезвычайными обстоятельствами». То есть злобой дня, а не дальней перспективой. Недаром и само правление сводится к тому, чтобы постоянно выпутываться, не решая проблем, а всеми способами увиливая от них и тем самым рискуя сделать их неразрешимыми. Таким всегда было прямое правление массы — всемогущим и призрачным. Масса — это те, кто плывет по течению и лишен ориентиров. Поэтому массовый человек не созидает, даже если возможности и силы его огромны.
Хосе Ортега-и-Гассет «Восстание масс»
Советские, американские, турецкие и итальянские машины единым потоком неслись в столицу советского государства.
— Гляди, Петя, как Москва хорошеет! — улыбалась Настасья.
— Москва бьет с мыска! — дымил Петр американской сигаретой.
Владимир Сорокин «Доктор Гарин»
Встряхивая кружево гигантских пальм, ветер сбрасывал на блюдца тучи москитов. Губернатор, которому передавались речи присутствующих, выбирал из них то, что могло касаться его высокой должности. Его неизменное хамство составляло основу общего разговора за аперитивами, с помощью которых тошнотворно желчная печень колонизатора облегчает себя перед обедом.
Все автомобили Фор-Гоно, а было их там не больше десятка, мельтешили в это время перед террасой кафе. Они, видимо, никогда далеко не уезжали. Площадь Федерб отличалась той же характерной атмосферой, подчеркнутой парадностью, изобилием растительности и речей, что и любая субпрефектура французского Юга, если бы та сошла с ума. Все десять машин покидали ее лишь затем, чтобы через пять минут вернуться из очередного странствия по одному и тому же маршруту с грузом поблекших, малокровных, завернутых в полотно европейцев, существ ломких и хрупких, как подтаявшие льдинки в шербете.
Селин «Путешествие на край ночи»
— Не могу дождаться, как буду охмурять полковника Боргарда Тримбальда.
— Половника? Он человек или посуда?
— Он Туалетный Король Таллахасси, и он свободен.
Another Period (sn3ep5, 2018)
Бюффон считал, что некоторые млекопитающие могут подолгу оставаться под водой, потому что, пока они находятся в воде, их кровь обходит легкие и продолжает циркулировать даже при отсутствии дыхания. Он был в корне неправ: причина, по который такие млекопитающие могут надолго погружаться под воду, заключается в том, что их мышцы (в отличие от мышц человека) содержат большое количество миоглобина, белка, запасающего много кислорода.
Томас Моррис «Безумная медицина: странные заболевания и не менее странные методы лечения в истории медицины»