Персонал отеля считает нас, я думаю, никчемными лодырями, приехавшими объедать Америку — страну честных тружеников, остриженных под полу-бокс. Это мне знакомо. В СССР тоже все пиздели о тунеядцах, о том что нужно приносить пользу обществу. В России пиздели те, кто меньше всех работал.
Эдуард Лимонов «Это я — Эдичка»
Как жить и как умереть? — возникал вопрос. Дерьмом, подчиненным законам этого мира, или гордым человеком, отстаивающим свое право на жизнь?
Эдуард Лимонов «Это я — Эдичка»
я сидел перед ним худой, злой, загорелый в джинсиках и курточке в обтяжку, с маленькими, заломившимися при сидении бедрами, сгусток злости
Эдуард Лимонов «Это я — Эдичка»
...сворачиваю на 46-ю улицу, стучу в черную дверь и открывает ее мне Алешка Славков, поэт. Стоит он в облаке пара, у них течет в кухне горячая вода, и некому эту воду уже месяц остановить. Я вхожу к Алешке, привычно вижу клоуновские черные котелки и музыкантов инструмент — Алешка делит черную дыру с клоуном и музыкантом — тоже эмигрантами из России — вижу три матраца и всякую рвань и грязь, и требую я у Алешки пожрать.
Эдуард Лимонов «Это я — Эдичка»
...иногда старый графоман американец из номера напротив, тот что всё стучит на машинке, выходит в трусах, берет метлу и в качестве зарядки бодро выметает ковер. Я всё хочу ему сказать, чтобы он не делал этого, так как он только подымает в воздух пыль, а ковер всё равно остается грязным, но мне жаль лишать его физического упражнения.
Эдуард Лимонов «Это я — Эдичка»
Уйди, сука, что вылупился, счас бля гляделки повыдавливаю, устрица поганая!
Эдуард Лимонов «Это я — Эдичка»