tag = Влдмр Сркн

Эфиоп бухнул в гонг, и на арену выбежали голые разнополые гимнасты, схватились за тросы, взвились под купол и принялись там кувыркаться, перелетая с трапеции на трапецию. Гибкие юные тела смело летали навстречу друг другу, сцеплялись гирляндами, раскачивались, складывались в геометрические фигуры, расплетались, кружились, сверкая упругими ягодицами и безволосыми гениталиями. Вволю покувыркавшись под куполом, гимнасты встали кругом, взявшись за руки, расставили ноги и стали одновременно мочиться вниз, извергая струи всех цветов радуги.

Неспособная аплодировать публика одобрительно замычала.

— Вот это красиво! — искренне восхитилась Маша.— Как это возможно?
— Подсветка? — Гарин смотрел вверх, задрав бороду.
— Нет, это естественный цвет мочи каждого!
— К счастью, я не уролог.

 
Владимир Сорокин «Доктор Гарин»

Пламя костра дрожало в стеклах пенсне.

Владимир Сорокин «Доктор Гарин»

Я вот лежал и вспоминал всё как в молодые годы мы к старикам относились — чуть скажут и сразу слушаемся. А теперь молодежь совсем другая пошла, обнаглели совсем, нет ничего святого. Вон я как пошел за молоком чтоб лапши себе сварить, а они сидят возле там на сваях. И такие рожи ни тебе ничего — хоть трава не расти. И никакого уважения. И в очередь за вином лезут и всё хоть кол теши. И волосатые все пьют с малолетства. И по дачам лазают это уж вы лучше меня знаете — вон у Фурманов прошлым летом что было. Чуть до смерти не убили. Хорошо хоть нашли да посадили, а то ведь не найдут как обычно а они поновой дела творят. Мне Семён Петрович рассказал как тут зимой к двум залезли на той стороне. Залезли банки с компотом повыпили а какие остались разбили. А потом насрали на кровать и ушли. Вот как. А в другом доме нашли краску и ей по стенам матерные слова писали а после тоже насрали посреди комнаты и поминай как звали.

Владимир Сорокин «Норма»

В скверике двое распивали красное, а один лежал на лавке и спал.
Прошли мимо. Сашка качнул головой:
— Самоупийцы, бля... Лучше уж политуру, чем «Плодово-ягодную».
Сели на лавку. Славка открыл, Сашка раздал по плавленому сырку.

<...>

Сашка рыгнул, встал, подкинул скомканную фольгу от сырка и ловко пнул.
Серебристый комочек описал дугу и пропал в куче опавших листьев.

 
Владимир Сорокин «Норма»

Коля склонился над нормой.
Федор Иванович положил руку ему на плечо:
— Давай, давай, Коль. Смелее, главное. Я когда первый раз ел, вообще в два глотка ее,— раз, два. И всё. А у нас в то время разве такие были?! Это ж масло по сравнению с нашими. Давай!
Коля отделил ложкой податливый кусочек, поднес ко рту и откинулся, выдохнул в сторону:
— О-о-о-о-о... ну и запах...
— Да не нюхай ты, чудак-человек! Глотай побыстрей. У нее вкус необычный такой, глотай, как лекарство!
Коля брезгливо разглядывал наполненную ложку:
— Черт возьми, ну почему обязательно есть?
— Колька! Ты что?! А ну ешь давай!
Коля зажмурился, открыл рот и быстро сунул в него ложку.
— Вот! И глотай!
Коля лихорадочно проглотил, скривился, пошлепал губами:
— Гадость какая...
— Колька! А ну замолчи! Ешь давай!
Коля проглотил новую порцию:
— Странный вкус какой-то...
— Не странный, а нормальный. Жуй!
Коля отделил другой кусочек, снял губами с ложки, прожевал:
— Странно, а... когда ешь запаха не чувствуешь...
— Так я тебе о чем толкую, голова! — засмеялся Федор Иванович,— Потом привыкнешь, вообще замечать перестанешь.
Коля стал орудовать ложкой посмелее.
Вера Сергеевна заглянула из комнаты, вошла и, улыбаясь, встала у косяка:
— Ну, как?
Коля ответно улыбнулся ей:
— Вот, мам, съел.
— Молодец.
Коля доел норму, бросил ложку в тарелку и шлепнул ладонями об стол:
— Годидзе!

Владимир Сорокин «Норма»

Не стирайте надежду. Надежда — не одежда.

Владимир Сорокин «Доктор Гарин»

Гарин плюхнулся на мелкую решетку скамейки. И почувствовал, что внутри штанов, на ягодицах что-то мокро плюхнуло.

«Что такое? Геморройное кровотечение от перепада давления? Кровопотери только не хватало... свалюсь в обморок еще...»

Заметив, что трое всё еще неподвижно пялятся в небо, где скрылся истребитель, он осторожно полез рукой в ватные штаны. Исподнее было мокроватым. Он залез под исподнее, вытащил руку. Нашарив болтающееся пенсне, посмотрел на руку. Она была в коричневом. Гарин понюхал. Пахнуло калом.

«Господи... я же обмарался! Идиот...»

Он зачерпнул другой рукой снежка, быстро обтер пальцы, швырнул снег под лавку, пальцы стал тереть о засаленную штанину.

 
Владимир Сорокин «Доктор Гарин»

...медленно приблизился к пластиковой остановке с голограммой молодого улыбающегося человека, сгружающего самосвал черной икры на огромный праздничный стол, за которым сидели тысячи хабаровчан. У каждого из них в руке блестела золотая ложка.

Владимир Сорокин «Доктор Гарин»