tag = Влдмр Сркн

богатые дурачки, в одночасье ставшие гурманами, глотали сухой стейк из солнечника на «Старике и море», спаленную аррачеру на Дос-Пассосе и недожаренную свинину на «Швейке»...

Владимир Сорокин «Манарага»

Скольжу. Проскальзываю в комнату гобеленов. Завернуться бы в один из них, подальше от этой фурии, лечь и заснуть глубоким сном. Хуй на рыло, кривобокий русский...

И, как и всех кривобоких, неизменно заносит меня на виражах. Ёб-с! Это уже я — головой в позолоченную ножку стола. Искры, искорки, искринки. Ножки, ножки с облупившейся позолотой. Прекрасные ножки. Остались от вас токмо рожки...

 
Владимир Сорокин «Теллурия»

Николай разрезал пакет, вывалил норму на тарелку. Скомкав пакет, швырнул в мусорное ведро, достал из шкафа ложку, банку вишневого варенья, открыл, сел за стол.

Норма была старой, с почерневшими, потрескавшимися краями. Николай наклонил банку над тарелкой. Варенье полилось на норму.

Тесть в третий раз заглянул из коридора, вошел и, заложив худые руки за спину, покачал головой:
— Значит, вареньицем поливаем?

Николай прошелся тягучей струей по последнему темно-коричневому островку и поставил банку. Кирпичик нормы полностью покрылся вареньем. Вокруг него на тарелке расплывалась вишневая лужица, сморщенная ягода медленно сползала по торцу.

 
Владимир Сорокин «Норма»

Что может быть радостней и прекрасней барнаульского бульвара Восставших Палачей в теплый и солнечный воскресный день в середине мая?

Владимир Сорокин «Доктор Гарин»

Эпоха Гутенберга завершилась полной победой электричества.

В нашем мире продолжают печатать только деньги. Даже марки почтовые ушли в небытие. А купюры — живы...

В отличие от книг, деньги плохо горят. Поэтому на них и не жарят.

 
Владимир Сорокин «Манарага»

Когда белое наверху расступается, там появляется огненный шар, который всех палит. И в этом мире постоянно движется воздух. Иногда очень сильно. И от него всё вокруг начинает шевелиться. Это страшно! Впрочем, здесь всё страшно. И самое страшное — люди не лежат, а стоят. И быстро передвигаются на ногах по этому миру! Только на ногах! В людях нет покоя. Их вид пугает меня. Словно они постоянно что-то хотят и чем-то угрожают. На них какие-то куски чего-то, за которыми не видно тел.

Владимир Сорокин «Доктор Гарин»

Книги как лошади — дикие и своенравные, если не найти к ним подхода. Я обхожусь без стека и шпор. Ласка, только ласка... Книги для меня не просто дрова, как их называют в нашем поварском подпольном сообществе. Все-таки книга — это целый мир, хоть и ушедший навсегда. В этом смысле я романтик. Я сын гуманитария, внук стоматолога, правнук адвоката, праправнук раввина. И я знаю точно — если ты любишь книгу по-настоящему, она отдаст тебе всё свое тепло. А я люблю русскую классику, хотя не прочел и до середины ни одного русского романа. И я не буду жарить стейк на писателе второго сорта, вроде Горького. Всю классику я и моя умная блоха знаем наизусть: сюжет, биография автора со всеми подробностями, дата выхода бумажного полена.

Владимир Сорокин «Манарага»

...долговяз, сутул, узкоплеч, покрыт гладким черным волосом, одет в долгополое драповое пальто, подбитое ватой. На ногах у него широкие боты из живородящей резины.

Владимир Сорокин «Теллурия»