1219-я чайная ложка

На девятом месяце Паша, дыхнув ей в лицо, сказал:
— Если родишь — прирежу щенка... Прирежу. Родила Лидонька чуть не во время, дома, за обеденным столом.
Паша, как ошпаренный, вскочил со стула и рванулся было схватить дите за ноги.
— В толчок его, в толчок! — заорал он.

Юрий Мамлеев «Шатуны»

1214-я чайная ложка

...остановился и присел в траву. Поднял рубаху и стал неторопливо, со смыслом и многозначительно, словно в его руке сосредоточилось сознание, похлопывать себя по животу. Смотрел на верхушки деревьев, щерился на звезды... И вдруг запел.

Пел он надрывно-животно, выхаркивая слова промеж гнилых зубов. Песня была бессмысленно-уголовная. Наконец, Федор, подтянув штаны, встал, и, похлопав себя по заднице, как бы пошел вперед, точно в мозгу его родилась мысль.

Идти было видимо-невидимо. Наконец, свернул он в глухой лес. Деревья уже давно здесь росли без прежней стихии, одухотворенные: не то что они были обгажены блевотиной или бумагой, а просто изнутри светились мутным человеческим разложением и скорбию. Не травы уже это были, а обрезанные человеческие души.

 
Юрий Мамлеев «Шатуны»

1190-я чайная ложка

— Не смейся, братец, не глумись. Сон пренеобычный. Снится мне, что я мальчик, что времена еще допотопные, постсоветския, что это наш с тобой родной городок, и что это високосный год, когда была пандемия, и что идет всеобщее голосование за стирание времени Владимира Разлагателя. Вот, за стирание вашего, дорогой мой гость, времени!

Граф сделал уважительный жест рукой в сторону Владимира.

— Это не я! — с улыбкой ответил тот.
— Так вот, главная площадь, стало быть...
— С KFC? — спросил граф Данила.
— Да, да, с цыплятками! И будто я должен проголосовать за всю нашу семью, но это чрезвычайно опасно, потому как огромнейшая вероятность смертельного заражения неизбежна. А на площади так мрачно, так депрессивно и меланхольно, что ужас пронизывает, трупы почерневшие везде валяются, и понимаю я всем своим отроческим нутром, что все эти люди только что проголосовали, заразились и скоропостижненько врезали дубца!

 
Владимир Сорокин «Доктор Гарин»

1175-я чайная ложка

Дорога — прекрасная, Брянщина, известное дело, война не дотянулась, чистота, приветливость, новые роботы, здоровый зооморфизм. К вечерку доехали до места, живописные такие куртины, поля гречишные в цвету, пчелки гудят, достаток, понимаете ли, облака, закат, погодка, вольный ветер. Встречает меня управляющий заказчика, вполне приличный, цивилизованный господин с охраной, говорит по-английски, сопровождают в хутор. Подъехали — батюшки-светы! Превосходная усадьба из дерева, и не под кондовую Русь, а бунгало эдакое, пристройки, конюшня, сады, огороды, стрельбище, аэродромчик, три бассейна, водопад. Проводят к хозяевам. Отец и сын. Причем отец американец, а сын калифорниец. Весну и лето проводят в Брянской Республике. Почему бы и нет?

Владимир Сорокин «Теллурия»