1187-я чайная ложка

У первых часов не было ни стрелок, ни циферблатов: время обозначалось колокольным звоном. В XIV в. первыми в Европе Ричард Уоллингфордский в Сент-Олбансе и Джованни Донди в Падуе создали астрономические часы, которые отсчитывали не только часы, но и минуты. Очень быстро, особенно в городах, час, состоящий из 60 минут, начал вытеснять прежнюю подвижную меру часа, которая менялась в зависимости от времени года. Как денежное обращение сделало деньги абстрактными, а буквы алфавита, отделенные от контекста, стали использоваться для отвлеченных целей в указателях и словарях, так и время стало отделено от солнца и времен года. Теперь время можно было измерить и записать, чтобы затем сослаться на него. Если часы шли слишком быстро или слишком медленно, их можно было отрегулировать. Время стало абстрактным символом и знаком.

Джудит Фландерс «Всему свое место»

1184-я чайная ложка

Папирус, начиная примерно с IV тысячелетия до н.э., широко использовался как писчий материал в Древнем Египте. Он изготовлялся из тростника, который был широко доступен, сравнительно дешев и легко поддавался обработке, а потому был распространен по всему Средиземноморью. Основной недостаток папируса проявляется только со временем: он начинает разрушаться через столетие и полностью распадается в течение двух. Напротив, пергамент, изготовленный из шкур животных, куда долговечнее. Произведенный первоначально в IV в. до н.э. в городе Пергам (Пергамон), от названия которого и происходит слово «пергамент», ко II в. до н.э. он уже широко использовался. И рост употребления пергамента в последующие несколько столетий был в значительной степени обусловлен долгим сроком службы. Для того чтобы произведения, изначально записанные на папирусе, сохранились до наших дней, им следовало быть достаточно значимыми или популярными — так, чтобы их переписали несколько раз и в конце концов перенесли на более долговечный материал, каким был пергамент. В связи с этим важно помнить, что уцелевшие тексты доклассического периода, за редкими исключениями, переписывались вновь и вновь множество раз и потому нередко сохраняют следы позднейшего вмешательства в порядок и смысл текстов.

Джудит Фландерс «Всему свое место»