Он дотронулся до человеческого пальца. Большой палец ступни выглядывал из камней — на лунном свету он был отлично виден. Палец был не похож на пальцы Глебова или Багрецова, но не тем, что был безжизненным и окоченелым,— в этом-то было мало различия. Ногти на этом мертвом пальце были острижены, сам он был полнее и мягче глебовского. Они быстро откинули камни, которыми было завалено тело.
<...>
Они разогнули мертвецу руки и стащили рубашку.
— А кальсоны совсем новые,— удовлетворенно сказал Багрецов.
Стащили и кальсоны. Глебов запрятал комок белья под телогрейку.
— Надень лучше на себя,— сказал Багрецов.
— Нет, не хочу,— пробормотал Глебов.
Они уложили мертвеца обратно в могилу и закидали её камнями.<...>
Белье мертвеца согрелось за пазухой Глебова и уже не казалось чужим.
Варлам Шаламов «Колымские рассказы»